Джейми виновато улыбнулся.
– Посмотрим.
– Кстати, на тот случай, если произойдет непредвиденное, – спокойно произнес Малкольм, глаза его смотрели ровно и без страха. – Если я буду ранен, но сохраню достаточно сил, чтобы добраться до корабля, именно это я и хотел бы сделать. Если рана окажется по-настоящему серьезной, ну, тогда просто приведи либо Бэбкотта, либо Хоуга. Позаботься доставить Хоуга на клипер в любом случае, мы заберем его с собой в Гонконг.
– Я справился в их клинике в Канагаве, но там у них прием только в четверг, так что оба будут здесь.
– Ты обо всем подумал.
– Нет. Мне хотелось бы все учесть, и мне хотелось бы, чтобы ты отменил дуэль.
– Ничего непредвиденного не произойдет.
– Я молю Бога, чтобы ты оказался прав. Но что бы ни случилось, мне лучше оставаться здесь, пока ты не вернешься, или пока не пошлешь за мной.
– Но мать написала в письме, что…
– Знаю. Давай не будем кривить душой, Тайпэн. Я ухожу, так или иначе. Лучше всего мне остаться здесь, чтобы прикрыть твою спину, будет Норберт жив или нет, и присмотреть за Горнтом. Извини, но я по-прежнему не доверяю этому парню. Моя работа здесь, а не в Гонконге. Весной я ухожу. Так будет лучше всего, и нам следует договориться об этом сейчас, но не раньше, чем тебе исполнится двадцать один.
Они посмотрели друг на друга, глаза в глаза. Оба резко обернулись, когда дрова с шумным вздохом осели и несколько угольков выкатились из камина. Угли померцали и тихо угасли, не причинив вреда.
– Ты замечательный друг, – тихо проговорил Малкольм. – Правда.
– Нет, я просто стараюсь сдержать свою клятву – тайпэну «Благородного Дома».
Андре и Филип Тайрер стояли, беседуя, перед британской миссией.
– Идея Малкольма насчет эмбарго, сколь она ни похвальна, стала бы катастрофой для всех торговых компаний Азии, – говорил Тайрер, – включая ваши, правда, вы все равно не последуете его примеру, как не последуют ему немцы, русские или янки. – Ветер трепал его длинные волосы, но он не чувствовал холода, разгоряченный разговорами и изрядным количеством выпитого. – Сэр Уильям сомневается, чтобы губернатор Гонконга одобрил, смог одобрить, какие бы то ни было распоряжения парламента на этот счет; он станет вилять и тянуть время, хотя, как вы понимаете, я не могу официально говорить ни за того, ни за другого. Парламенту закон не писан, – добавил он, зевнув. – Я окончательно вымотался, а вы?
– У меня свидание.
– Вот как! – Тайрер заметил сверкнувшее в глазах француза радостное нетерпение. – Счастливчик! Последнее время вы, несомненно, выглядите счастливее, просто гораздо счастливее. А то мы все уже начали не на шутку тревожиться.
Андре перешел на французский и понизил голос:
– Теперь у меня все прекрасно, так хорошо еще никогда не было. Даже не могу высказать, насколько я счастлив. А эта девушка, о, она обращается со мной как с королем – лучше нее у меня никого не было. Все, с вольным гулянием покончено. Я купил ее контракт.
– Замечательно.
– Послушайте, раз уж речь зашла об этом, как насчет Фудзико? Райко начинает нервничать, и девушка тоже. Я слышал бедняжка совсем раздавлена горем, все время плачет.
– О? – Тайрер почувствовал острый укол в паху. – Значит, ваш совет был правильным, – сказал он, едва заметив, что ответил по-французски – большую часть вечера он беседовал с Сератаром, Сергеевым и другими министрами, постоянно переходя с одного языка на другой.
– Я бы сказал, что вы проявили достаточную твердость, и теперь довольно. Нет смысла заставлять страдать кого-то, они милые люди. Обе женщины сожалеют, что вызвали ваше раздражение.
Несколько ночей назад Райко перехватила его и опять спросила, готов ли он заплатить просроченные деньги. После того как он успокоил ее обещанием, что ожидает поступлений со дня на день – положившись на то, что Анжелика сумеет достать деньги, – Райко расспросила его о Тайрере.
– Что стало не так с этим человеком? Мы сослужили бы добрую службу ему, мне, Фудзико и вам, старый друг, исправив все, что нужно исправить. Его, очевидно, соблазнили шлюхи из гостиницы Лилии. В эти тяжелые времена нам бы весьма помогло, и вам тоже, если бы вы убедили его вернуться. Бедная девушка уже на грани самоубийства.
Он в это не поверил, но Райко с готовностью повернула в его ране нож по имени Хинодэ.
– Филип, вы сыграли свою роль безукоризненно, – сказал он. – Я договорюсь о встрече, и мы продолжим переговоры.
– Ну, Андре, я, право, не знаю, – ответил Тайрер. – Я… э-э… должен сознаться, что действительно попробовал другую девушку, один раз, гостиница, которую вы мне порекомендовали, совсем не плоха, и я тут подумал, что, возможно, иметь постоянную девушку вовсе не такая уж хорошая мысль. Я хочу сказать, это большие расходы, а мне, ну, нужно приобрести лошадь для поло…
– В том, что ты имеешь свою собственную девушку, есть и положительные и отрицательные стороны, – заметил Андре, скрывая свой страх. – Возможно, лучше всего было бы положить переговоры о контракте на полку до «улучшения во взаимоотношениях».
– Вы хотите сказать, иметь свой кусок пирога и есть его?
– Почему бы нет? Эти девушки всегда там для нашего удовольствия, любая из них, хотя Фудзико и Райко очень особенные. – Андре был убедителен, он хотел, чтобы Тайрер соскочил с крючка Фудзико, не больше чем сам хотел оставаться на крючке у Райко. Быть с ней тайными партнерами – это одно. Быть целиком в ее власти – совсем другое. Он договорится о свидании, остальное будет зависеть от них самих, сумеют ли они оживить в Тайрере былую страсть. – Предоставь их мне. Как насчет завтрашнего дня? Могу обещать, что примут вас с большим энтузиазмом.
– О, в самом деле? Ну что ж, хорошо.
– Филип… – Андре снова огляделся. – Анри более чем стремится поддержать сэра Уильяма во всем, что имеет целью самым суровым образом поставить на место этого дурака тайро Андзё – этот идиот зашел слишком далеко на этот раз. Не мог бы сэр Уильям обсудить все это наедине завтра? У Анри есть несколько соображений, которыми он хотел бы поделиться без посторонних ушей.
– Я уверен, что он согласится. – Тайрер сразу стал внимателен, забыв об усталости. Он был приятно удивлен: обычно Сератар сам запускал все французские инициативы, и англичане узнавали о них, только когда те уже шли полным ходом. Как, например, тайное приглашение посетить французский флагман, переданное князю Ёси, о котором они только что услышали из своих собственных источников – китайские слуги во французской миссии подслушали разговор Андре и Сератара, передали его содержание номер один Чену, который рассказал об этом Струану, который рассказал ему, а он – сэру Уильяму. – Военный совет? Они вдвоем?